Честь Воина [CИ] - Вита Алая

Он нащупывает висящую на гвозде крышечку, задвигает глазок и разворачивается в узком пространстве. Абель, не догадывающаяся о его намерениях, тоже поворачивается, чтобы уходить, но Клед в один шаг настигает её и останавливает, ухватив за талию здоровой рукой. Прижимает к себе так, чтобы она задом почувствовала силу его желания, а правой хватает за грудь, медленно сминая её.

— Ты же не думаешь, что после такого можешь просто уйти? — кто-то новый, дерзкий, наглый шепчет за него ей в ухо, а потом облизывает его, сжимая руки на груди и между ног.

У Абель появляется слабость в коленках, и Клед пользуется этим, подбивая их и опуская её на четвереньки. Темнота и теснота добавляют ощущениям остроты, поскольку всё приходится делать на ощупь. К счастью, женщина не сопротивляется, иначе их мог бы кто-то услышать. Парень… нет, теперь уж точно мужчина откидывает подол платья, опускается на колени, раздвигая её ноги, и запускает правую руку к цели, проверяя степень готовности. О да! Там горячо, тесно и влажно. Левой Клед лихорадочно расстёгивает штаны, стягивает их вместе с кальсонами вниз ровно настолько, чтобы освободить рвущуюся наружу плоть, и проталкивается в вожделенное нутро.

Новые, дикие, властные ощущения поглощают его. Сейчас ему плевать на всё, он сосредоточился на кончике своего естества и жадно лакает мучительную сладость, отдающуюся упоительным триумфом во всём теле. Он не сдерживает себя, не обращает внимания на судорожное дыхание партнёрши, наращивает темп, как требует всё возрастающая жажда. Только амплитуду старается не увеличивать, прижимая её бёдра к себе, потому что самый край сознания помнит о людях за стеной и не хочет выдать себя хлопками.

Снизу раздаётся приглушённый всхлип, и его плоть, кажется, проникшую, глубже, чем обычно, начинают сдавливать конвульсии. Естество взрывается фонтаном оглушительного блаженства, и Клед еле сдерживает рвущийся из горла рык, превращая его в тихое хрипение. На какое-то время оба замирают, приходя в себя. Абель припадает верхней частью тела на пол, но не отнимает лоно, которое ещё несколько раз «целует» вторгшегося внутрь дарителя удовольствия и приятно греет, позволяя успокоиться и пойти на спад.

Молодой мужчина просто оглушён своими ощущениями и опустошён, в хорошем смысле — вся неуверенность и отвращение последних недель покинули его. Разум медленно возвращается, и Клед осознаёт, что действовал обеими руками, даже не почувствовав боли. А значит, та стала терпимой, и пора начинать с ней тренировки. Окружающее медленно возвращается в сознание и Коготь понимает, что в коридорчике стало нечем дышать.

Абель осторожно отстранилась, и Клед, благодарно огладив ягодицу, опустил её подол. Подтянул кальсоны, завязал штаны. Они тихонько поднялись на ноги и гуськом вышли из коридорчика на свет, точнее в тень под лестницей. Обулись.

Слепая женщина прижалась спиной к стене и оправляла платье, не давая ему обнять себя. Белые глаза упорно смотрели мимо, хотя парень точно знал, что на таком близком расстоянии она вполне может определить направление достаточно точно, чтобы возникла иллюзия взгляда в глаза.

— Я тебя обидел? — шёпотом спросил Клед.

Абель поджала губы, но потом, со вздохом ответила:

— Теперь я чувствую себя грязной. Ты всё правильно усвоил, но, пожалуйста, со мной больше так не поступай. Мне приятней твоя светлая сторона. И её мало кто оценит, кроме меня. Так что, давай договоримся, что с тобой мы вместе вспоминаем только её. Будет очень жаль, если я пробудила чудовище, которое поглотит стремление твоей души ввысь. Хорошо?

Она наконец «посмотрела» ему в лицо и позволила себя обнять. Клед легонько прижал женщину к себе, чмокнув её в губы, и прошептал на ухо:

— Хорошо. Прости. И спасибо тебе. За всё.

Женщина погладила его по голове и мягко оттолкнула, кивнув куда-то за спину. Парень оглянулся — там никого не было, но, в самом деле, если кто-то их увидит, могут быть неприятности. Клед взял её за руку, оправил загнувшийся край платья, и повёл на выход. На лестнице Абель зацепилась за перила и остановила его.

— Я пойду к себе, с твоего позволения, а ты ступай. До завтра.

Однако на следующий день, войдя вечером в гостиную, Клед не обнаружил слепой женщины на скамеечке в углу, где она, обычно, уже ждала его. Он посмотрел на Жани, и та подала ему знак выйти за дверь. Парень повиновался и стоял в нерешительности, не зная, велели ему совсем уйти или последуют какие-то объяснения. Впрочем, через минуту появилась хозяйка и пальчиком поманила его за собой.

Они свернули в коридор первого этажа направо, где Клед ещё не бывал, и вошли в кабинет, обставленный, на удивление, без намёка на чувственные удовольствия, как все остальные помещения в этом доме. Стены обтянуты светло-голубой тканью, деревянный стол, комод, скамья и стул напротив стола, на который Жани указала ему, а сама заняла хозяйское кресло — не настолько роскошное, как в гостиной, но, похоже, удобное, с высокой спинкой.

Клед опустился на кончик стула, выровняв спину. Он ожидал какого-нибудь нагоняя, но женщина несколько минут молча разглядывала его. Этот проницательный взгляд смущал, хотелось повиниться и попросить прощения за нарушение правил. Однако парень не был уверен, что той известно всё, и не хотел выдавать лишнее. Да и вообще, Тесак велел никогда не просить у противника прощения, потому что это демонстрация слабости. Абель и интимные отношения — другое дело, сейчас же ощущения были скорее как от поединка, пусть и лишь взглядами. Так что Клед подавил порыв совести и сделал каменное лицо, насколько умел. Правда, не стал бросать встречный вызов — просто выставил воображаемый щит.

— Покажи свою руку, — наконец сказала Жани, кивая на стол.

Парень повиновался, положив сломанную конечность на полированное дерево. Она плохо выпрямлялась и поэтому не дотягивалась до другого края. Однако хозяйка ухватила его за кисть и бесцеремонно потянула на себя. Кледу пришлось наклониться, налегая грудью на стол.

Женщина повертела рукой в разные стороны, проверяя подвижность, выпрямила пальцы, загибая ладонь. Клед только поморщился. Было терпимо, уже не так больно, как раньше. Наконец, Жани отпустила, лёгким толчком давая понять, что конечность снова в распоряжении владельца, и сухо сказала:

— Я вижу, массажи Абель тебе уже достаточно помогли. Ты можешь продолжать делать то же, что и она, самостоятельно. Так что отныне ждём тебя строго по седьмицам в красной рубашке.

Ежедневно парень ходил в обычной одежде, чтобы всем сразу было ясно, что он явился не по прямым обязанностям Отступниц, и к нему не возникло вопросов.

Клед потупился. Бесстрастное отстранение уязвило его. Умом